
Продолжающая муссироваться в российском обществе тема трагических событий в Беслане неизбежно ставит вопрос о том, насколько могут быть оправданы чрезвычайные меры, предпринимаемые в процессе борьбы с терроризмом. И, главное, до какой степени тотальным может контртеррористический режим, вводимый на территориях, где происходит эта борьба. Для того, чтобы это понять, необходимо абстрагироваться от наших собственных примеров аналогичных ситуаций. Во-первых, из-за вызываемого ими эмоционального накала, как происходит в случае с Бесланом, «Норд-Остом», Будённовском и другими трагедиями, пережитыми нашей страной за минувшие три десятилетия. Во-вторых, по причине того, что нынешняя зона нестабильности на российском Кавказе, как бы странно это ни звучала, относительно молода. В этом вопросе имеет смысл посмотреть на то, что происходит на территориях, где уже несколько поколений родились, выросли, состарились и умерли, не видя ничего иного. Посмотреть на то, как государство ведёт себя там — в местах, которые уже смело можно назвать «природными очагами» террора.